Я вошел в этот мир владетелем небольшого русского княжества, блицкригами присоединил территории дядьев-братьев (у нас, Рюриковичей, так принято). Расширился от Новгорода до Киева, а потом и до Крыма. Основал царство.
Подчинил себе всю Прибалтику.
Усмирял регулярные восстания князей, порой довольно массовые. Со временем все больше восстаний удалось душить в зародыше. Самого сильного подстрекателя можно было отлучить от церкви, благо в отличии от католической Европы патриарх делает что ему велит царь. Ну а нехристя уже и в тюрьму можно, и на дыбу, пусть он хоть дважды великий князь - никто слова не скажет.
В делах ратных и при особо серьезных восстаниях помогали союзники. Постоянные династические браки с Византией обеспечивали поддержку со стороны ее мощнейшей армии - военный потенциал Руси был на порядок слабее. Организовал путевку в Европу ол инклюзив овдовевшей маме - выдал ее замуж за престарелого императора Священной Римской Империи - пусть на старости лет порадуется.
Самое тяжелое в нашем царском деле - бороться с дроблением принадлежащих лично царю земель из-за раздела между наследниками. Никогда не прощу себе убийство родного сына. Но иначе старший потерял бы ключевые княжества, что привело бы в конечном итоге к гражданской войне и нападению соседей на ослабшее государство. Я проверял, мы цари умеем в будущее заглядывать. Страшная жертва.
Однажды саамы и прочие малые народы севера объединились и решили напасть широким фронтом - от Карелии до Мордовии. Были подчинены один за другим.
В итоге ко времени, когда Орда пришла к нашим восточным границам, мои земли простирались от Балтики до Волги и от Баренцева моря до Черного. Государство я преобразовал в (Первую Галактическую) Российскую Империю. Я не собирался пользоваться феодальной раздробленностью и отсиживаться где-нибудь в Новгороде и надеяться, что до меня монголы не дойдут, как это произошло в одной нелепой ветке реальности. Мне нужна была победа.
Многочисленной армией Россия похвастать все еще не могла. Но к моменту нашествия у меня была серьезная экономическая база, запас денег в казне, а также союз с крупнейшими империями, способными отправить в край медведей экспедиции, по численности сопоставимые со всей армией моего молодого государства. И когда пробил час, пришли все. Даже из далекой Священной Римской Империи потянулись отряды (спасибо, мама!). Видеть, как со всей Центральной и Восточной Европы к тебе стягиваются войска – вдохновляющее зрелище.
Но первую волну я встретил еще без союзной поддержки. К счастью, войско монголов поредело в предыдущих завоеваниях и составляло «всего» 80 тыс. всадников. Все накопленные деньги были потрачены на иноземных наемников. Несмотря на численный перевес кочевников, пестрого международного войска оказалось достаточно, чтобы одержать победу. Дальше было преследование и добивание отступающих степняков, вплоть до их полного уничтожения.
Вторая волна – каток из 120 тыс воинов, к счастью, разделилась на 2 войска, которые были биты по отдельности совместными с союзниками усилиями.
Но это не был конец. Остатки монголов ушли в степи, где набрали новое войско, и попытались взять реванш. Одолев их, я решил перейти к окончательному решению вопроса и стал преследовать отступающих в глубине их территории. Еще одно небольшое войско шло следом и захватывало ордынские земли. Итогом было торжественное прибытие сильно поредевшего войска русичей под стены ордынской столицы.
Угроза была ликвидирована. Я СПАС РУСЬ ОТ ТАТАРО-МОНГОЛЬСКОГО ИГА. Это была победа дипломатии, результат агрессивной по отношению к небольшим государствам внешней и жесткой внутренней политики, и конечно же, удачи.
Я спас страну, возможно, спас Европу. Дальнейшие годы моего правления были в основном спокойными. Идти войной на соседей я смысла не вижу – оставшиеся государства имеют серьезную армию. Но, наверное, я просто утратил вкус к войне. И мой народ заслужил мирную жизнь.
Я стар, и скоро от меня останутся только воспоминания потомков да летописи. Я сделал то, ради чего пришел в этот мир. И все же я не чувствую радости. Ради цели мне пришлось бросать в темницу и казнить своих друзей. Ради цели мне пришлось убить собственного сына.
Но ведь оно того стоило, да? Ведь правда?